ЛЕГЕНДА О НЕМОЩНОМ СТАРЦЕ

(Эскиз к литературному портрету

К. Г. Паустовского)

Год шестьдесят четвёртый. ЦДЛ.

На сцене Паустовский дышит еле.

Стоит, шатаясь. Побледнел, как мел:

К больничной ведь прикован был постели.

Дрожит его бессильная рука.

Он слишком дряхл - не выглядит Парисом.

Но дал команду кто-то из ЦК

Его на встречу привезти с актрисой.

Об этом стих сплету я спрохвала.

В Союз Советский прилетела гостья.

Жаль, Афродитой Дитрих не была,

Жаль, юношей Парисом не был Костя.

Он к платью белому слюну свою

Чуть прислонить пытается угрюмо,-

И падает Марлен - она в раю,

На глубине сценического трюма.

Да, рухнула актриса перед ним,

Упала театрально на колени,

Как будто всей душою он любим,

Как будто он и вправду - идол, гений.

Кричат и мне: "Поэт, черкни строку,

Чтоб расползлись, как гюрзы, сплетнн эти:

Марлен лобзала ноги старику,

Чтоб отразиться в сказочной легенде!"

Кому нужны лобзанья, не пойму.

Ей - шестьдесят, ещё цветуща леди?

Давно уже за семьдесят ему.

Костюм на нём висит, как на скелете.

Зал замер. У народа на очах

В бриллиантах тонет старческая шея,

Где отразилась, словно в зеркалах,

Любовь Ремарка и Хемингуэя.

Оваций ниагарский водопад

Без гида низвергается на сцену,

А я в сто тысяч солнечных карат

Свои стихи - в бриллианты рифм - одену.