Федерико Гарсиа Лорке посвящается
(Из Рафаэля Альберти)

Примчись, вбирая города и нивы
и превратясь в олений бег реки,
туда, где волны пенисты, игривы,
где зимородков гнёзда высоки.

Я буду ждать тебя, как ждут заливы
рассветов и как ветра – тростники.
Пусть ветер им расчёсывает гривы,
прислушиваясь к говору строки!

Я не хочу быть телом инородным!
Позволь – лишь стану тростником холодным
в руке зари на дальней слободе,

чтоб имя написать там без печали
на светлой, переливчатой воде,
которую ветра рекой назвали!

Sal tU, bebiendo campos y ciudades,
en largo ciervo de agua convertido,
hacia el mar de albas claridades,
del marin-percador mecido nido;

que yo saldrE a esperarte, amortecido,
hecho junco, a las altas soledades,
herido por el aire y requerido
por tu voz, sola entre las tempestades.

Deja que escriba, dEbil junco frIo,
mi nombre en esas aguas corredoras,
que el viento llama, solitario, rIo.

Disuelto ya en tu nieve el nombre mIo,
vuElvete a tus montaNas trepadoras,
ciervo de espuma, rey del monterIo.

ПЕРЕВОД БОРИСА ПАСТЕРНАКА:

Минуя в беге города и веси,
спустись оленем пенных горных вод
на солнцепёк приморского безлесья,
где только зимородок гнёзда вьёт.

И я, заждавшись, как небесной манны,
глотка живого с ледяных высот,
из камышей солёного лимана
тростинкой брошусь в твой водоворот.

И на ручье, который взял начало
из шалой глыбы снежного обрыва,
свои инициалы напишу.

А ты, как пар сквозной и одинокий,
осоки запись растворив в потоке,
вернись к горам, и дубу, и плющу.

("Тридцать дней". М., 1938, №8, с. 68 - 70)