ОТВЕТ СЕРГЕЯ ЕСЕНИНА
ВАСИЛИЮ КАЗИНУ

Эй, Сергей, ты сам решил до срока
Завершить земных волнений круг...
Видно, под одним народным кровом
Мы с тобой растили дар стиха.
И у нас – о, свет воспоминаний! –
Каждый стих был нежностью похож...
Сам затмил ты огненным стаканом
Золотой любимый облик ржи.
Знать, не мог ты, друг, найти покою –
И под пьяный тягостный угар
Затянул смертельною петлёю
Свой чудесный стихотворный дар.
1925
Василий КАЗИН (1898 – 1981), стихотворец
с «малиновым сердцебиением», который своими
ноздрями втягивал в себя мир, пахнувший сосновыми
стружками и потом, и которого Николай Асеев
назвал большим лодырем и зевакой.
«Памяти Сергея Есенина»
(Избранное. Стихотворения и поэмы.
М., «Худ. литература», 1972)

Эй, Василий, ты зачем до срока
Мелешь, будто на меня похож?
Не одна у нас с тобой дорога:
Ты – рубанок, я же – в поле рожь.

Если мы хоть чуточку похожи,
То похож на жаворонка гвоздь.
Нет, с тобой мы – не одно и то же:
Ты – булыжник, я – рябины гроздь.

Жаждешь ты стихами побрататься,
Мол, растим с тобой мы дар стиха?
Знать я не хочу такого братца.
Так зачем ты скачешь, как блоха?

Я бродить любил цветочным лугом,
Ты же полюбил железный гул.
Если ты моим назвался другом,
Что же в «Англетер» не заглянул?

Если стих ты пишешь мне как другу,
Видя раны на моём челе,
Если я – родной тебе по духу,
Что ж свистишь о пьянке да петле?

Мог ли рваться я туда, где тесно?
Знай, не лез я никогда в петлю!
Эй, Василий, расскажи-ка честно,
Видел ли меня ты во хмелю?

Что ж ты врёшь, Василий, будто пьянкой
Утверждая, дескать, кутежи,
Мол, затмил безнравственной гулянкой
Я свой золотистый облик ржи?..

Что творится с нашим зверским веком?
Зря ты тут развёл нелепый свист.
Стал ты, Вася, Чёрным человеком.
Хоть и Казин ты, но неказист.

Может быть, заслуживает казни
Этот стихотворный твой кошмар.
Сколько можно? Не гуди ты, Казин,
Наглый, как назойливый комар!

Знать, в шизофреническом экстазе
Иль под бред глухих твоих мозгов
Создаёшь такие строки, Казин,
Что читатель дохнет от стихов.

Кем, скажи-ка, опус твой заказан?
Друг тебе не я, а Сатана!
Память у тебя, бездарный Казин,
Чересчур, по-моему, бледна.

Пишет стих тебе моя могила
И пылает золотом кудрей:
Зря ты тратишь на меня чернила –
Лучше рифмой сам себя убей!