ПОЭТ РАЗГОВАРИВЕТ ПО ТЕЛЕФОНУ
СО СВОЕЙ ЛЮБИМОЙ –
EL POETA HABLA POR TELEFONO CON EL AMOR
(Из сонетов Федерико Гарсиа ЛОРКИ)

Твой голос дюну сердца орошал
в кабинке из лазурного сандала.
На юге ног моих весна настала,
на лбу, где север, – папоротник ал.

Сосну из света Бог, видать, соткал,
она тихонько песню напевала,
и плач меня – душа уж не рыдала –
венком надежды смелой увенчал.

Я выбрал голос, нежен он, как мама.
Люблю его. Он ласков и далёк,
и трепетен, и сладок несказанно.

Далёкий, будто раненая лама,
и нежен, словно плачущий снежок,
достигший чувств моих сквозь сон тумана.

ПРИМЕЧАНИЕ ПЕРЕВОДЧИКА.
Как только я взялся переводить на русский язык этот испанский сонет,
первые же два слова напомнили стихи Анны Ахматовой:
Мне голос был. Он звал утешно,
Он говорил: «Иди сюда…»
Вспоминались и другие ахматовский стихи, в которых фигурировал голос:
Смотреть, как гаснут полосы
В закатном мраке хвой,
Пьянея звуком голоса,
Похожего на твой.»
Или же замечательные лирические строки:
«Я слышу иволги печальный голос
И лета пышного приветствую ущерб,
А к колосу прижатый тесно колос
С змеиным свистом срезывает серп.»
Сонет был переведен мною впервые в начале 70-х годов, но напечатать его
в двухтомнике 75-го года, как и другие сонеты, не удалось. Эти стихи решили вообще не печатать ни в чьих переводах. Видимо, сонет этот никому не удалось перевести на русский язык. Лишь спустя целое десятилетие, когда вышло в свет повторные издание двухтомника «Избранных произведений» (1986) Лорки, впервые появился этот сонет в переводе Анатолия Гелескула, где пропал образ груди как песчаного холма за морским берегом и возникли отсутствовавшие в оригинале «дрожь в теле», «небесная манна», тёмная глухомань», «озноб»… Но больше всего в переводе удивила характеристика голоса: «Такой далёкий, словно из-за гроба».
И показалось, будто мой «совершенно безгробный» перевод многолетней давности как бы ожил, воскрес на фоне нового, выполненного Анатолием Гелескулом.